Мартин Лютер глазами Лукаса Кранаха

Октябрьским утром 1517 года в северном немецком городе Виттенберге произошло событие, на которое поначалу почти никто не обратил внимания: молодой и мало кому известный профессор местного университета Мартин Лютер прибил к церковным дверям лист с девяноста пятью тезисами. По традиции, сложившейся еще в средние века, это означало вызов на диспут по какой-либо богословской проблеме. Однако тезисам Лютера было суждено всколыхнуть всю Европу. В них отрицалось право папы римского бесконтрольно управлять христианской церковью, гневно осуждалась распространенная в то время торговля индульгенциями.

Индульгенция освященный лист пергамента, в котором перечислялись грехи, прощенные ее покупателю. Безнравственной была и сама «торговля благодатью», и то, что отпускались даже будущие грехи, включая убийство. Но папская курия стремилась выкачать из населения как можно больше денег, и в Германии торговля индульгенциями приняла большой размах. Отсюда в Рим текли миллионы.

Л. Кранах. Портрет М. Лютера в образе монаха.
Резцовая гравюра. Около 1520.

Что представляли собой немецкие земли в то время? В начале XVI века Германия переживала экономический подъем, однако он сочетался с политической раздробленностью, феодальной реакцией и острейшими противоречиями между сословиями. Общим было только недовольство церковью. Лля Лютера она стала олицетворением неимоверной роскоши, постыдной праздности и греха. С тех пор как ему открылось во всем цинизме противоречие между христианскими моральными нормами и реальным положением дел в церкви, папа римский стал для него Антихристом во плоти, а папизм, то есть католичество,— причиной всех бед человеческого рода. Сын рудокопа, Лютер любил повторять: «Мои предки — все настоящие мужики!».

Крупный немецкий художник начала XVI века Лукас Кранах был близким другом семьи реформатора. Он портретировал его родителей, был посаженым отцом невесты на его свадьбе, крестил их ребенка. Некоторое время владел типографией, где печатались иллюстрированные им реформационные листовки и книги Лютера. И естественно, создал немало портретов самого реформатора.

Вызов Лютера принял профессор-богослов Лейпцигского университета Экк. Состязание удалось двадцать дней. Лютер потряс публику огненным темпераментом, глубиной убеждений и смелостью мыслей. Он заявил, что папство – учреждение человеческое, и, следовательно, подверженное греху, и что непогрешимо одно лишь Писание. Отсюда был один шаг до признания ненужности церкви как посредника между человеком и Богом. Правда, до этого все-таки дело не дошло, но впоследствии под влиянием идей Лютера церковь в ряде европейских стран была преобразована.

Народ видел в Лютере вождя, из политических и финансовых соображений его поддержало почти все рыцарство Германии и ряд имперских городов. Саксонский курфюрст Фридрих Мудрый стал покровителем и другом реформатора. Когда папа Лев Х издал буллу об отлучении Лютера от церкви, Фридрих Мудрый отказался обнародовать ее, а сам профессор-бунтовщик торжественно сжег буллу в присутствии студентов и своих многочисленных сторонников.

Реформаторская проповедь Лютера вызвала не только ярость в Риме, но и враждебное отношение со стороны многих государей, преданных католицизму. Император Карл V вызвал Лютера на специально созванный рейхстаг в город Вормс. Лютер знал, чем это грозит, но приехал в Вормс, где заявил, что отречется от убеждений только в том случае, если его опровергнут словами Писания. «На этом я стою и не могу иначе! Да поможет мне Бог!» воскликнул он. Выступление на рейхстаге привлекло на сторону Лютера тысячи сторонников. Его сочинения покупались нарасхват. Сам Эразм Роттердамский высказался в его поддержку, а знаменитый гуманист Ульрих фон Гуттен назвал Лютера пророком, а себя — его оруженосцем.

Л. Кранах. Портрет М. Лютера.
Резцовая гравюра, 1521, 20.5 x 15.

Как выглядел Мартин Лютер во время Вормского рейхстага, мы знаем по прекрасной гравюре Кранаха 1521 года. Лютер показан в профиль, на голове его докторская шапочка. Складки одежды намечены эскизно, все внимание сосредоточено на лице. Образ Лютера получил многогранную характеристику: перед нами не столько непримиримый трибун, сколько человек непоколебимых убеждений при определенной мягкости характера. Некрасивое, однако необычайно привлекательное лицо одухотворено напряженной работой мысли. Следя за линией резца, очерчивающей профиль, мы видим живое выражение глаз и ощущаем духовное напряжение религиозного, политического деятеля.

Профильный портрет стал самым популярным изображением реформатора и, подобно знаменитому хоралу «Господь — твердыня наша», который позднее называли «Марсельезой Реформации», приобрел статус характернейшего памятника эпохи.

На рейхстаге Карл V изрек опалу Лютеру и повелел сжечь его сочинения. Самого реформатора он не тронул единственно из страха перед его сторонниками, хотя сожжения еретика требовали папа, английский король и Парижский университет. Фридрих Мудрый укрыл Лютера в одном из своих замков, куда он приехал тайно, изменив внешность, под именем юнкера Йорга.

Л. Кранах. Портрет М. Лютера в образе юнкера Йорга.
Ксилография, 1522, 28.3 x 20.4.

Л. Кранах. Портрет М. Лютера в образе юнкера Йорга.
Холст, масло.

Известны два портрета Лютера в образе юнкера Йорга: один живописный, другой в технике ксилографии, которую Кранах очень любил. Основной художественный эффект этой техники состоит в резком контрасте черного и белого; по сравнению с гравюрой на меди здесь наблюдается отказ от пластической выразительности в пользу линеарной четкости. Реформатор изображен с усами и небольшой бородкойони переданы мягко круглящимися завитками, как и облака в небе, к которому задумчиво обращены его глаза. Распространяя оттиски с изображением «юнкера Йорга», Кранах тем самым возвестил сторонникам Реформации, что их вождь жив, ибо распространился слух, что его тайно погубили. Враги уничтожали эти гравюры, сжигали их, на некоторых отпечатках сохранились хулительные надписи в адрес Лютера, но листы из Виттенберга вызывали многочисленные повторения, над которыми работали такие выдающиеся немецкие художники, как Альбрехт Альтдорфер, Ганс Бальдунг Грин, Зебальд Бехам. Ганс Гольбейн, изображая Лютера, также опирался на гравюры Кранаха.

Анализируя портреты Лютера, мы приходим к выводу, что художник в чем-то идеализирует своего героя. С одной стороны, он был революционером и пламенным проповедником, часто добродушным любителем пирушек, музыки и даже игры в кости. С другой — это был мелочный и самолюбивый педант, готовый из-за одного догмата, из-за одной фразы погубить весь мир. В нем нередко просыпались зависть, деспотизм, нетерпимость. Его перо и слово часто являются отголоском деревенской брани, и выражения т.«черт-перечерт» встречаются в сочинениях так же часто, как и образцы яркой и живой народной речи. Но не надо забывать, что в своей борьбе Лютер опирался не только на толпу, но и на аристократов.

Идеи и дела революционеров вождей Крестьянской войны 1524-1525 годов,— прежде всего Томаса Мюнцера, он объявил сумасбродством, а восставших считал «бешеными собаками». Довольно быстро Лютер отошел от своих радикальных идей, оставаясь неизменным только в одном – в страстной ненависти к папству. В свою очередь, Мюнцер публично называл Лютера «виттенбергским папой», «отцом Тихоней» и «мягким мясцом». Действительно, к тому времени вождь Реформации раздобрел и остепенился.

Л. Кранах. Портрет М. Лютера.
Рисунок, около 1532. 22 x 19.

Итогом деятельности Лютера стало создание новой, протестантской церкви. Лютеране отменили монашество, а церковная служба была сведена в основном к проповеди. Проповедники, чья должность стала выборной, вели светский образ жизни, и Лютер подал здесь пример, сменив монашескую рясу на черный сюртук и женившись на бывшей монахине Катарине фон Бора.

Л. Кранах. Портрет М. Лютера.
Холст, масло, 1543.

С тех пор Лютер зажил истым бюргером, стал дорожить спокойствием и достатком, почти совсем сойдя с исторической арены. Эта метаморфоза нашла отражение в поздних живописных и графических портретах Кранаха. Художник показывает спокойного, дородного человека, для которого все жизненные бури уже позади. Только упрямая складка губ напоминает о былом.

Но мы не должны забывать, что общественное движение, которое начал Мартин Лютер, было порывом к свободе. Закономерно, что по времени оно совпало с наивысшим расцветом немецкого Возрождения, и портреты Лютера, созданные Лукасом Кранахом, не только доносят до нас своеобразный облик одного из духовных вождей эпохи, отражают эволюцию его характера, но остаются своеобразными художественными памятниками времени.

А. Донин

Следующая страница: Рисовальная книга Иоанна Прейслера